Екатерина Лунная - Наперсница[СИ]
— Не знаю. Мы около километра спустились по реке, места незнакомые, и ребят не видно… — Ирра запнулась.
— Что такое? — прикрыв глаза, прошептала я, уже готовая к очередной безнадежной вести.
— Дрокк. Его с нами промотало и выбросило здесь. Но он…
— Что? Тоже перелом?
— Хуже. У него живот распорот, судя по всему, сломана ключица и что–то с ногами. Он пришел в себя только один раз, когда я его вытащила, с тех пор бредит. Шани… Мне кажется, он не выживет.
Эта новость разметала последние осколки выдержки. Я всхлипнула и, оттолкнув руку Ирры, приподнялась сама, смутно огляделась сквозь черные мушки. Ногу все еще дергало, по телу прокатывались странные судороги, но все это неважно. Мне удалось подползти к неподвижному телу справа, однако, как только я рассмотрела состояние мужчины, отвернулась, сглатывая тугой комок слез. Ирра смотрела на меня таким же испуганным, мучительным взглядом.
— Нам надо найти остальных, — выдавила я. — Одни мы не справимся.
— Это да, — без промедления согласилась подруга, — вот только ни ты, ни Дрокк — вы не транспортабельны. Вам нельзя никуда идти.
— Значит, надо идти тебе.
— Я не могу оставить вас одних.
— Ты должна! Иначе мы точно погибнем, все!
— Не истери, — нахмурилась Ирра. — Мне нельзя уходить. Вы оба не можете ни защитить себя, ни укрыться от опасности.
— Это замкнутый круг! — всплеснула руками. Вдруг в голову пришла мысль, словно ударом молнии осветив ситуацию кристально чисто. Это страшно, ужасно, но я обязана это сказать! Но в горле моментально запершило, и вместо уверенного голоса вышел сдавленный шепот: — Мы не выживем, ни с тобой, ни без тебя. Поэтому должна спастись хотя бы ты.
Ирра, кажется, утратила дар речи: беззвучно разевала рот в немом возмущении, которое прорвалось криком.
— Ты сдурела?! — вскочив на ноги, заорала она. — Ты конченая сумасшедшая, идиотка малолетняя! Стать жертвой захотелось?!
— Но ведь это единственный выход!
— Никакой это не выход, мать твою так! Думаешь, это так благородно — собой пожертвовать?! Да ни х…! Черта с два я тебе это позволю!
— Ирра, ну подумай сама, — взмолилась я, — к чему тебе возиться с нами? Если вдруг кто нападет, ты не сможешь спасти ни нас, ни себя!
— Да я лучше сдохну! Ты соображаешь вообще, о чем говоришь?! Так бы и врезала тебе, ей–богу!
— Ты и умрешь напрасно! Ты должна выжить, ты жрица Древнего, и… и Аарон — подумай о нем!
— А ты подумай лучше о своем женихе, — огрызнулась подруга. — Подумай, что бедному мужику придется в пятый раз искать себе жену и хоронить четвертую, которая и женой–то побыть не успела.
— Ч‑что?
— Т‑то! — передразнила она. — Ты что, о своем «лорде Эверде» совсем ничего не знаешь?
— Леди Ивонн… — дрожащим голосом проговорила я, — л-леди Ивонн говорила… она сказала, что ему нужна послушная жена, и что он хороший человек…
— Хороший человек, вы только послушайте, какая исчерпывающая характеристика! Дура твоя леди Ивонн!
— Ирра! — возмутилась я, но та перебила:
— А дура она потому, что ничегошеньки о твоем собственном женихе не рассказала!
— Леди Ивонн говорила, что я должна сама его понять…
— Восхитительно! Только она не учла, что не всегда все идет по плану, да? Если бы вы встретились там, где надо, может, все и было бы нормально, но сейчас… Ты знала, что у него есть дочь?
— Дочь?!
— Да–да, и ей, между прочим, порядка десяти лет! И было у него уже три жены, и все умерли! И ему до смерти хочется наследника, а тут ты — такая вся красивая, здоровая, молодая девка…
Ирра осеклась. Да, по фактам здоровья и красоты я уже не столь желанна.
— В общем, подумай о своем бедном виконте, — скомкано буркнула она. — И пожалей его.
— Откуда ты все это знаешь?
— От него самого.
— Он что, разговаривал с тобой о собственной жизни? — изумилась я, и даже немного обиделась.
— Да нет. Вернее, не совсем. О чем–то он обмолвился сам, что–то сболтнули его охранники, — иномирянка кинула быстрый взгляд на неподвижного Дрокка, — а кое о чем додумалась сама. Сам виконт, похоже, днюет и ночует своей работой, и ему до смерти нужен кто–то дома, чтобы присматривать за хозяйством, дочерью и рожать детишек.
Я промолчала, обдумывая ее слова. Вот она, разница в возрасте и воспитании. И конкретно эта разница явно не в мою пользу, поскольку Ирра более опытна, лучше разбирается в мужчинах, какому миру они бы ни принадлежали. И там, и там люди, с теми же наборами качеств и образом мыслей. И как бы хорошо я ни училась в пансионе, истинное понимание приходит только со временем.
— Ирра, но все же… Ты не обязана…
— Заткнись, — душевно посоветовала подруга, и я покорно замолчала. Все же, это ее выбор. И, как бы ни совестно было сознавать, но я ее выбору рада.
Ночью меня душил в потных объятиях жар. Нос совсем заложило, в горло словно перца насыпали — последствия купания осенью в ледяной воде. Одежду мы кое–как высушили, но все равно, холод расползался подобно клубку ядовитых жалящих змей.
Я с натужным усилием разлепляла смыкавшиеся веки, гнала прочь настигавший обморок, изо всех сил сохраняла сознание, чтобы не свалить на плечи Ирре еще одного безвольного больного. У нее и без меня хватало забот.
Поскольку сумки мы потеряли еще при встрече с рогачами, в итоге остались даже без элементарных, но таких нужных вещей как котелок или смена белья, которую можно было пустить на повязки. В качестве последних Ирра использовала подолы наших рубашек, которые мы оторвали сообща и без особых раздумий. На свою ногу я смотреть все еще страшилась, и крепла уверенность в том, что мне, похоже, не дана будет прежняя летящая походка.
Хуже всего дело обстояло у Дрокка. Мы с Иррой переглядывались, не зная, как ему помочь, и ничего не говорили, но я знаю, что ее гложут те же мысли. Если в ближайшие часы нас не найдут, его ничто не спасет. Если до утра никто не придет на помощь, рассвета в его жизни больше не будет. А возможно, и в моей тоже.
Мы молчали, пока я на пару минут не потеряла сознание. Очнувшись уже лежащей на спине, я увидела, как Ирра со страхом трясет меня за плечо, и попросила, удивляясь слабости и немощи собственного голоса:
— Расскажи что–нибудь, не молчи. Давай поговорим?
— Конечно! — улыбнулась Ирра, судорожно сжимая мою руку. — О чем ты хочешь поболтать?
Я встряхнула мысли, заставляя себя думать, отвлечься от опутывающего сознание бреда. Он прокрадывался незаметно, исподволь, пытаясь затянуть в вязкую бездну.
— Расскажи… об Аароне. Почему ты… Какой он?
